Хотя, что такого, скажете вы. Жара, июль, две бутылки шампанского. Один мой друг любил как следует девушку в шесть часов вечера около своего подъезда. Она стояла спиной к дому на асфальте позади небольшого палисадника, упершись руками в выступ балкона первого этажа. Он , путаясь в так и не снятых до конца джинсах, эпилиптично дергался, пытаясь одним поцелуем захватить как можно большую область ее кожи. Солнце жарило нещадно те места, которые его и не видели никогда, немного подстегивая молодые организмы.
У них все получилось. Она всхлипнула ему в плечо и почему-то судорожно сжала зубами его нос. Он через мгновение исполнил небольшую увертюру к пляске Святого Витта, чуть не завыл, но ограничился нелепым припаданием на одно колено.
На утро мой друг проснулся с тяжким похмельем и с новым миром вокруг. Все бабки и тетки местные разделились на два лагеря: либо перестали с ним разговаривать вообще, либо стали обращаться на «Вы». Даже самые вредные баба-яги. Что было очень даже на руку. Взрослые мужики и пацаны-старшаки начали подходить первыми и угощать сигаретами. Девчонки дворовые краснели и некоторые откровенно подмигивали. И лишь детишки бегали за ним и смеялись, стесняясь вербально обозначить причину смеха.
23 года йез оулд, внезапный рубикон природной стеснительности. Он чувствовал себя немного неловко, но против невнятных почестей не возражал. С девушкой — все наоборот. Ну как обычно, в принципе.
Journal information