В начале декабря уж подлохмаченного года этого столетия по заказу одного ЖЭУ я промазывал межпанельные швы нескольких квартир. Мне выдали адреса, примерную карту участков, которые нуждаются в ремонте и определение количество материала и инструмента. Ползал я по крышам, вязал веревки, на крыше же подсобник в это время замешивал раствор, который спускал позднее мне в пластиковом ведерке.
За день со всеми перемещениями из подъезда в подъезд и подготовкой получалось обработать примерно четыре квартиры. Обязательным условием для получения денег было зайти после выполненной работы к хозяину и взять у него расписку, что претензий он не имеет и качеством доволен вполне.
На третий день, когда уже смеркалось, я залез на последний заход – заделать шов квартиры на восьмом этаже. Шов этот был потолочный, на кухне. Видно было, как там бродил мужик в трусах и майке, курил и пытался хоть что-то выудить из холодильника. Я взял молоток и начал расчищать и удалять старую шпатлевку и песчано-цементную смесь.
Через пять ударов молотком почувствовал мощный рывок и ноги мои согрелись прелым воздухом. Мужик этот затащил их внутрь через форточку и просто орал одну гласную «а». Основная веревка растянулась сантиметров на пятнадцать уже. Пару раз получилось его пнуть по харе, но это слабо помогло. Я достал телефон и вкратце матом объяснил ситуацию подсобнику.
Нам повезло, что у мужика не было металлической двери, а стояла обычная деревянная с хлипким замочком. Подсобник высадил ее плечом, забежал на кухню, взорвался короткими ударами по почкам и с явственно слышным хрустом всадил сапог сзади под левое колено. Мужик упал и завыл.
Отцепив страховку, я быстро спустился вниз, поднялся в квартиру и дал ему подписать бумагу. Не бил, хотя дрожал всем телом от ярости праведной. Скорее всего, ему и так придется в больничке поваляться.
Через год получилось выиграть тендер на установку балконных экранов из профнастила в двух многоподъездных домах в Сипайлово. Работы почти на весь сезон и при хорошем раскладе можно было без проблем заколачивать 5-7 тысяч в день на каждого. Ради этого я почти полностью обновил снаряжение, купил новые веревки (статику для основной и динамику – для страховки). Принарядился, так сказать.
Приехали на объект, провели рекогносцировку, подготовили электропитание для инструмента и я кинул обе бухты вниз. Зацепил спусковое устройство, подцепил страховочное устройство и ухнул через парапет вниз. Не успел приступить к формированию нового облика первого балкона, как снизу раздалось экспрессивное — «Ты щто делаишь, скотина, стволощь такой, блят!» и опять же рывок.
Посмотрев вниз, увидал преклонных лет бабусю, которая повисла на моих веревках, пытаясь таким образом стянуть меня к ней на маленький тет-а-тет. Человек, который стоял у станка с болгаркой и готовил нам по размеру листы профнастила, безуспешно пытался ее оттянуть и только усугублял положение.
Тут следует пояснить, что спуститься я не мог, потому что любое спусковое устройство работает только при условии свободы нижнего конца. Поэтому пришлось полностью отстегнуться от основной веревки и спуститься вниз на одном карабине при помощи узла УИАА или «пожарника», как его называют на просторах СНГ. А бабке просто не понравилось, что когда я кидал вниз веревки, одна из них шумно задела ее окно.
Еще через год я немного вырос профессионально и уже не занимался черновой работой. Поручили мне провести экспертизу одно панельной торцевой стены целиком на предмет степени ее разрушения. Надо было обследовать ее вдоль и поперек, пофоткать и определить процентное соотношение трещин и других неприятностей к общей площади поверхности.
Идем мы с уже изрядно поседевшем к тому времени подсобником к нужному дому, несем веревки и снарягу, а по пути нам попадается пьяный ребенок. Ну честное слов, мальчугану лет десть, он пьет из горла «Седой Урал» и слушает на телефоне какой-то рэпчик. Увидев нас, он подошел и говорит – «Я вас найду и веревки вам срежу, козлы».
Ну мы поржали, поднялись на крышу, я начал делать первый спуск. Делаю снимки, пометки в блокнот чиркаю и вообще умную моську сооружаю на всякий случай. Вдруг кто-то легонько так начал теребонькать веревку сверху. Я поднимаю глаза, думаю, что это подсобник мне знаки подает. А там с крыши личико этого мальчугана на мены ухмыляется. Он допивает свое пивко, бьет бутылку и парапет и пропадает с розочкой из виду. Веревка начала дергаться чуть интенсивней. Это был мой самый быстрый спуск за всю практику промальпа. На девятиэтажной стене я только два раза задел ее ногами, отталкиваясь, как десантник. Бросив седло и карабины на землю, я, не став ждать лифт, взлетел по лестнице на крышу. Пацана там уже не было, а подсобника я нашел на другом конце, мило болтающего по телефону с очередной пассией, которым представлялся народным целителем и таким образом входил в доверие и койку.
И ведь никак не застрахуешься от подобных эксцессов, к сожалению. Служба их опасна и трудна. Поэтому, когда вы видите промальпа, висящего рядом с вашим окном, дайте ему чашку горячего чая, беляшик какой-нибудь или добрым словом развеселите. А если вы – прекрасная девушка, то пригласите домой и приласкайте. Они этого достойны. Да и не подведут, уж поверьте.
Journal information