Любопытство мое взяло вверх, я подошел и спросил у самой наглой и сварливой на вид старушки, этакий сатанинский одуванчик, что, мол, за цветник у вас тут. Оказалось, массажный мужской салон, их еще «дрочильнями» называют. Дело хорошее и нужное, сказал я, но, видимо, не угадал, лицо старушки сморщилось в недвусмысленное матерное словцо. Я поспешил ретироваться, и мы с товарищем, протиснувшись мимо латентных погорельцев, щупая глазами девок, приготовились нырнуть в арку, как товарищ дрыгнул ногой и заорал — «***ка! Ты, что ли!». Одна из девиц попыталась притвориться поочередно бабулькой, пожарным, ладой-восьмеркой, мирным небом над головой, но поняв убогость своего актерского дарования, кивнула и даже немножко улыбнулась смущенно.
—Одноклассница моя, — хвастается товарищ. Затем последовали двадцатиминутные воспоминания, кончившиеся тем, что мы записались к ней с хорошим дисконтом на следующий вторник.
Салон представлял из себя трехкомнатную квартиру, в которую немыслимым образом впихнули мраморный бассейн и малюсенькую сауну, из которой тянуло четко выраженным запахом вселенского разврата. Бассейн тоже не внушал романтики, тянувшаяся по бортам ряска сине-зеленых водорослей, намекала нам на бурную экзофауну и флору, притаившуюся там в ожидании человеческого мяса. Поэтому мы выбрали комнату с двумя креслами и диким, полуразбитым диско-шаром вместо люстры.
По праву старого знакомого товарищ отправился первым к ***ке, я же устроился за барной стойкой в прихожей и потягивал холодненький Хайникен, вяло болтая с девицею на ресепшене о раннем творчестве Пелевина, а точнее, о симулякре, находящимся под пушистым хвостом у лисы А, который она демонстрировала в гостинице будущим потерпевшим. Товарищ вышел, в полумраке я не разглядел подаренный букет эмоций и нырнул вместо него в комнату.
Стоим на улице, я прикуриваю сигарету. Товарищ старается не смотреть в мою сторону, делая вид, что очень увлечен телефоном. Поняв, что отмолчаться не выйдет, грустно сказал — «Ну да, ну да, в школе ее так и звали «Рукожопка», писала, как врач, на физкультуре ей не доверяли баскетбольный мяч, а училка по трудам освободила от всех домашних заданий».
Journal information