Как Марко поло привез

Китайцы — народ скрытный и подозрительный, вернее, подозревающий, глаза щурят всегда недоверчиво, как бы просматривают тебя насквозь. Так думал Марко Поло, впервые оказавшись на этой огромной территории, где люди поклонялись толстенькому божку и рису. Ну ничего, знаменитого путешественника на мякине проведешь, он сам в людях разбирается неплохо, и в том, что эти люди делают, и в ценности их изделий. Поэтому идею с вывозом шелкопряда в Европу временно оставил, решив сконцентрироваться на порохе, военно-промышленный комплекс и тогда был более прибылен и безопасен, чем индустрия моды.

Потратив несколько месяцев на поиск входов-выходов на объекты производства, на знакомства с нужными людьми, на стучания в тяжелые деревянные двери, обитые металлом, так непривычным для Китая, Поло все-таки оказался в темной хижине на окраине крохотного городка в миллион жителей. Внутри гладкие столы, пробирки, весы, постоянный огонь в закрытом стеклом каминчике. Старик-китаец с седыми усами весело смотрел на знаменитого путешественника, ни капли не подозревая, что это знаменитый путешественник. 

— Как дела? — спросил Марко наиболее располагающим к взаимностям своим голосом. Китаец заулыбался  шире, что принято было Марко за одобрение начала беседы. — Погоды-то какие стоят, — продолжил давить эмоционально наш герой. Тут китаец нахмурился, взглянул в окно, где третий день шел дождь, размывший все дороги в округе. Марко понял, что промахнулся и решил взять быка за рога. — Мне бы пороху немного, я его увезу в Европу, там наладим огнестрельное оружие поубиваем кучу народу, в том числе — и себя. Китаец помотал головой, но помотал не очень уж категорично, что Марко расценил ни как отказ, а как непонимание. — Порох, взрыв, отрыв башки! — Марко показал как сжимает горло и отлетает голова. Китаец заинтересовался, махнул рукой, вроде как продолжай, бледнолицый друг. — Чтобы пули сделать, паф-паф, — Марко ткнул себя в грудь два раза пальцем. Китаец кивнул два раза, вроде как ага, разумею. — А еще такой порох, чтобы отдача была маленькая, не била по рукам, — Марко ребром ладони по сгибу локтя резанул. Китаец еще раз кивнул, встал и вышел. 

Прождав два дня, Марко  собрался, отчаявшись получить порох, в путь, домой, на родину-матушку, ему приходит посылка от старого китайца. Открыв ее, вместо пороха он обнаружил с десяток рубашек, рукава до локтя, с двумя пуговками на груди и маленьким воротничком, как бы сжимающим шею. Плюнул, проклял китайца и несовершенство невербального обмена информации на всех известных ему языках, включая русский, заодно нечаянно поздравив с Днем матери, и уехал.

Дома над Марко много и долго смеялись, глядя на расползающиеся на глазах швы, "сделано в Китае" — дразнили его, иногда ногами. Рубашки эти отдали шутам и менеджерам среднего звена, так и назвав их «рубашками поло». Но пара женщин заинтересовались материалом, поэтому за шелком все-таки придется ехать, подумал Марко. Только китайский надо все-таки выучить, очки ннннадо, джеки чан, дальнийвостокнаш и все такое.