Сказка. Старшенький
Бить хворостиной было очень жалко, но гуси есть гуси, хоть с человеческим нутром внутри. Маша, когда не помогли рубашки из крапивы превратить их обратно в братьев, всех двенадцать погрузила в телегу, накрыла рогожей, чтобы не поулетали, и привезла домой.
Два дня сколачивала для них загон, гуси должны жить не в избе же, у них есть пух, перья, жирок специальный, и в сарае как-нибудь потерпят, пока она не придумает, как вернуть им человеческий облик. Не хотели заходить в загончик, гоготали, крыльями махали, пытались заглянуть жалобно в глаза, Маша взяла хворостину и расплакалась.
Всю весну сыпала им зерна да заготовок из зелени, летом подрезала немного крылья, открыла калитку и начала гонять на выпас в луга, на пруд. Гуси стали веселы, вес набрали, играют по-всякому, плавают, домой бегут охотно, трутся о ноги, видно, что пообвыкли немного в этом статусе, уже не терзаются, как весной, всю ночь напролет стеная.
Пришла осень, листья устлали тропинки в лесу, деревья коричневыми, голыми ветками бесполезно пытаются поймать прозрачный холодный воздух. Пруд стал по утрам подмерзать, трава пожухла, настало время опять запереть калитку. Маша прошлась по погребам, сусекам, углам и кладовым — - ну месяц они протянут, ну два. А потом что делать, до весны нет никаких шансов выкормить это стадо.
Поздно вечером, когда гомон в загончике утих, Маша обмотала лицо шалью, просто стыдно, по запаху все равно ее узнают, подошла, засунула руку и аккуратно за шею вытащила ближайшего гуся. Он ворочал спросонья глазами, пытался гоготнуть, но Машина рука не давала пробиться воздуху в легкий. Дотащим гуся до пенька, Маша вытащила топор и неумело, не попадая в одно и тоже место, раз семь рубанула по шее трепыхающейся птице.
Теперь в загоне всегда тихо, даже днем, гуси, как только заслышат чье-то движение, молча и дрожа отползают к дальней стенке, напряженно оглядывая периметр. Они не понимают, что то зерно, которое опять появилось и которое они с удовольствие клюют, есть результат того ужасного случая.
Маша постоянно думал об этом, пригорюнившись и жуя вяленую гусятину. О том, что малая часть зла способна принести много добра, что убийство может быть поступком гуманизма, что да, можно, вопреки Ивану Карамазову, построить Совершенную Вселенную, заложив по углам окровавленных младенцев. Выплюнув все никак нежующийся, жесткий кусок гуся, Маша подумала вдобавок – «Наверное, это был старшенький».
Journal information
- Current price50 LJ Tokens
- Social capital668
- Friends of
- Duration24 hours
- Minimal stake50 LJT
- View all available promo