Вбить в крышку гвоздь

А еще у меня был один замечательный трудовой опыт на крупном предприятии Уфимкабель. Наткнувшись годика этак в двадцать два на объявление в газете, где срочно требовались молодые, инициативные сотрудники с незашоренным мышлением, умением адаптироваться под сложные ситуации, могущие не просто накапливать полученный опыт, но и проецировать его немедленно в свою деятельность, я сразу подумал, что это вот прямо про меня. Сорвался с пар, заехал домой за паспортом и трудовой, и через часик был уже в отделе кадров, где меня ждал грузный лысеющий мужчина с ясным, кристально честным взглядом голубых глаз. 

Долго спрашивал про семью, про детство, про то, как отношусь к жизни, какие цели себе ставлю, что ждет меня в будущем, про навыки и умения, про образование, которое я получаю. Я ерзал от возбуждения на стуле, вываливая на него гору ненужной информации, но он меня ни разу не остановил, сказал только в конце, что работать надо будет за городом, на свежем воздухе, в прелестном местечке, будет вахта, но питание придется брать с собой. «Вас это устраивает?» — спросил вкрадчиво, и дождавшись кивка, забрал трудовую.

Утром, усевшись в белую ГАЗельку с обтянутыми полиэтиленом креслами, как будто в ней изредка кого-нибудь расчленяют, через двадцать минут я оказался в небольшому цеху, где громко раздавался стук молотков. Работа для инициативного сотрудника с незашоренным мышлением складывалась из того, что надо перебирать старые ящики под кабели и элеткрооборудование, и сколачивать из них новые, которые прямо и должны были выглядеть как новые. 

«Где же, — спросил я его, давя подступившие слезы оборванных надежд — мне накапливать опыт и тем более проецировать?». «А вы думаете, что это просто ремесло? Думаете, что колотить ящики может каждый? Я вот, к примеру, не могу (тут он грустно улыбнулся, как бы показывая всю горечь собственного бессилия), не может каждый второй. Ведь нужно бить молотком под определенным углом, нужно правильно, почти не глядя держать гвоздь, нужно уметь промолчать в момент удара по пальцу. У нас есть место инновациям, нетрадиционному подходу, ведь есть план, который надо выполнять, иначе…». «Что иначе?» — спросил я, но он махнул устало рукой и пошел обратно к ГАЗели.

Ребята в цеху были дружелюбны, показали мой шкафчик для переодевания, душ, комнату приема пищи, шахматный уголок. «У вас, что, есть время на шахматы?» — поинтересовался я. «Нет, нету, но уголок же есть?». 

За первый день я сколотил восемь ящиков из положенных двадцати, превратив несколько пальцев в маленькие плоские ласты, такие, наверное, у гномиков-ихтиандров, до их открытия наука еще не добралась. Обеденный перерыв составлял полчаса вместо часа, потому есть еще разгрузочные пятиминутки, даже не поспишь по-человечески. Вечером ГАЗелька развезла нас по домам, я поставил греться еду, лег почитать книжку и проспал до утра.

На второй день я скреативил, заранее разогнул гвозди, выпрямил, потому что некоторые гвозди тоже были старые, выдернутые из тех самых бэушных ящиков, и смог сделать уже тринадцать ящиков. Еще через день — пятнадцать, подсказали как можно быстрее складывать доски, в пятницу вышел на восемнадцать.

В понедельник новой недели лысеющий дяденька опять ехал с нами, приведя еще одного новобранца, и грустно-грустно смотрел на всех нас. Конечно же, мы жалели его, ну не умеет он молотком-то, жизнь прожита зря. В этот же день он дал аванс. Всем, кто выполнил норму, то есть шестерым из тринадцати. 

«Как же так», —  спросил я, — «ведь те ящики, пусть и меньше нормы, все равно идут на основное производство для упаковки, разве эта работа не стоит денег и проведенной мной здесь недели?». Ясные и кристально честные посмотрели на меня с искренним изумлением так, что я и сам удивился своему глупому, бестактному вопросу. В мире, говорили эти глаза, где не хватает на всех еды и питьевой воды, где ежегодно вымирают несколько видов животных, птиц и рыб, где засилье преступности различных видов, где мужья бьют жен, где собачки и котики вынуждены ночевать на улице — разве можно быть таким эгоистом? 

«Нет», — ответил я про себя, — «эгоистом быть нельзя». И на следующий день пошёл в отдел кадров увольняться, нет у меня умения подходящего, руки кривые и вообще. Между прочим, все-таки что-то мне там начислили несколько сотен рублей, только чтобы получить их, надо подписать обходной лист из полутора десятка позиций, на который можно потратить еще неделю. Поэтому я плюнул на это дело. Но небольшой навык остался, гвоздь вбить могу при определенных обстоятельствах в два замаха.