Всю неделю христианствуя и поучая учеников, апостол Петр ждал наступления пятницы, последнего рабочего дня. Да, жизнь он свою любил, любил людей, Христа уважал как надо, но что может быть лучше накопать с вечера червей в консервную банку, каши наварить в кошель, разобрать сети, удочку навострить, спиннинг с японской леской, мужиков позвать на море Галилейское до рассвета.
Сесть на раскладных стульчиках, анекдоты травить, про женщин немного побалагурить, про телеги и лошадей, выпить немного вина, водку еще русские не изобрели, гады, на деревьях еще, наверное, живут. Вечером приползти домой грязным, вонючим, пьяным, с поломанными снастями. Рыбу, как повелось исстари, купить на базаре, поругаясь, уж больно дерут втридорога. Ну разве это не кайф?
Отпуск
Ездить в отпуск Иисус не любил. Когда же друзья его все-таки уговаривали, заманивая новой, свеженькой паствой в дальнем краю, то он в первый же день хотел уехать обратно домой, в Израиль. Потому что привозили они его всегда на море, а Иисус даже искупнуться толком не мог, только ступни замачивал и ходил, ходил по воде между кудрявыми, брызгающимися головами. Зато на плавки не надо тратиться, шутили друзья.
Побег
Однажды, когда Иисус с апостолами обедал за большим длинным столом, усевшись, как у них заведено, только с одного краю, чем вызывал всегда недовольство хозяина таверны, к ним подошли люди в черных пиджаках, белых рубашках и с книгами в руках. Они спросили, не чет ли Иисус с друзьями немного побольше узнать про Иисуса и друзей. Тогда они дружно встали из-за стола убежали, наверняка секта какая-нибудь или Амвей.
Космос
Когда Иисус воскрес и полетел на небушко, то в полете он думал о том, что память человека коротка и пройдет совсем немного времени, две тыщи лет, ну чуть меньше, и первым космонавтом, устремившимся вверх, назовут совсем другого человека, какого-то Юру, который потом еще и скажет, что никакого бога там не видел. А папа просто мусор выносить ходил!
Разочарование
На самом деле, когда Иисус поделил хлеба и рыбы, размножив специальным божественным Ксероксом (в честь одного персидского царя назвали, любившего людей на кусочки множить, правда, не совсем похожие друг на друга), он забыл о самом главном — нельзя есть всухомятку, даже если это и христиане. Христиане ведь сначала обрадовались еде, а потом им захотелось рыбку-то запить чем-нибудь стоящим, раз уж такое дело, что они возмутительно и донесли до Иисуса. Тогда Иисус находит кувшин воды и превращает его в вино. И понеслось среди люда – «Ну что за дела, Иисус, пиво давай! Не жопь!». Обиделись шибко тогда и многие стали евреями или мусульманами. А один даже — башкиром.
Между раззявленных колен мелькала угловатая головка с беспорядочно понатыканными пучками жестких волос, двигающихся не только по траектории качания черепа, но и по черепу. Как маленькие бездомные гусеницы. Принцесса изредка приподнимала голову, натыкалась на эту линялую щетку, видневшиеся за ней…
