Море. Жидкость, покрывающая большую часть поверхности планеты, и странно, что не в море кристаллизовался человек или то, что станет тут хозяином. Люди скопились на обрезках суши и отчаянно боялись моря с его штормами, цунами, хищниками. Лишь единицы отваживались посвятить свою жизнь морю, вверив ветрам, волнам и джипиэс-навигатору свое бренное тело и просоленный насквозь разум. Капитан, казалось, был ровно таким человеком, его не заставишь ступить на землю ни за какие блага. Нет семьи, нет родителей, нет никого во всем белом свете, кто мог бы уложить его себе под бочок. Грязный свитер с горлом, грязная фуражка, сигара в углу рта — тоже грязная и потухшая лет пять назад, изжеванный кончик в черных зубах. Карикатура на моряка, одушевленная чьим-то больным волшебством. Соленые шуточки и прибаутки, слишком соленая еда в камбузе, только слезы от ветра у него пресные и он слизывает их языком, экономя ресурсы, которые могут пригодиться в непредвиденных обстоятельствах. Ему очень хотелось, чтобы эти непредвиденные обстоятельства наконец-то случились. Чтобы судно попало в ужасный шторм, сломались все приборы, множество пробоин, из которых невозможно откачать воду. И одинокий необитаемой остров в самом дальнем уголке океана, где нет трасс сообщений, сотовой связи — вообще ничего. Только Капитан и желание выжить. Спасенные припасы и бочка воды, может быть, очаровательная пассажирка, податливая и испуганная. Они станут выживать там вдвоём, строить домик, искать воду, ловить силками кроликов и любить друг друга. Сначала она будет всячески его избегать, но потом сама отдастся да так страстно, что у него ноги сведет. Почему должно сводить ноги, капитан уже не помнил, но в памяти именно этот факт следовал за затухающими воспоминаниями о чувственном наслаждении. Может вот эта?.. Муженек, или кто там он ей, захлебнется, капитан поможет ему веслом по башке, а ее спасет. Худая, конечно, остра на язык, но ничего, на острове-то пообтешется и научится манерам. Вот в таком случае он готов сойти на землю. И задница у нее ничего такая, сразу видно, что жилистая, будет по хозяйству помогать, поросей смотреть, на грядках там. А вечерком уже он ее будет седлать и скакать на ней ночи на пролет. Ну может и не все ночи, да и не до утра, все-таки возраст, но пропотеет она как надо! А сама потом, поутру, будет смотреть так ласково и ластиться, кормя его завтраком, женщинам ведь только одного и надо — чтобы оттрахать по-хорошему, чтобы ноги сводило. Да дались ему эти ноги! Капитан сплюнул, глянул на карту, поводил туда-сюда штурвалом и пошёл вниз, в кают-компанию.
Между раззявленных колен мелькала угловатая головка с беспорядочно понатыканными пучками жестких волос, двигающихся не только по траектории качания черепа, но и по черепу. Как маленькие бездомные гусеницы. Принцесса изредка приподнимала голову, натыкалась на эту линялую щетку, видневшиеся за ней…
