Мечтали, спорили, дрались, обнимались. Прилетела грозная ворона под вечер и сожрала одну Графиню-Вишню. Вторая долго смеялась вслед, потом плакала от одиночества и дрожала от страха. Наутро пришли и за ней. Сорвали, обмыли и засахарили
Графиня стала очень красивой, ее водрузили на самую вершину праздничного торта для человеческого детеныша. Не помня себя от счастья и тихонько любуясь собой в отражении сделанного из желе озера, расположенного ярусом ниже озерка, Графиня-Вишня опять злорадно гоняла виртуальные картинки про сестру, медленно скользящую по кишечнику серой птицы, скребя его криком боли и унижения. А она – настоящая графиня, поднявшаяся над миром ягод, одетая в белое, самое белое, что есть среди Вещей.
Но вот нож, тарелка, пасть.
Глотать Графиню целиком не стали, а просто выплюнули косточку в окно, на сомлевший от жары асфальт. Больно ударившись, то, что осталось от былого великолепия, немного попрыгало, рикошетя от окаменевших песчинок, и затаилось в пыльной щелке возле бордюра. Графиня-Вишня отдышалась и стала думать, как ей теперь жить дальше и стоит ли жить вообще. Может лучше выдернуть из себя остатки биологического движения, порвать края клеток и выплеснуть наружу цитоплазму. Пусть, пусть видит, до чего он жесток, этот Мир.
Она вздыхала и лила слезы, жалея себя до невозможности. И вдруг услышала тихий серебристый смех, звучащий как волшебные колокольчики. Смех был совсем не издевательский, а добрый-добрый, ну не знаю, он такой, как у Людей, только добрый, понимаете? Графиня-Вишня стала крутиться вокруг своей оси, что бы увидеть источник звука и лишь собрав последние силы и сосредоточившись, поняла, что эта смеялась одна из окаменевших песчинок сбоку.
Подкатившись, Графиня-Вишня вскрикнула и даже пошумела неприлично. Окаменевшей песчинкой оказалась ее сестра, вывалившаяся из клоаки вороньей на пару часов раньше. Сестра так заразительно смеялась, глотая воздух кусками и выбрасывая его со звоном, что Графиня-Вишня не удержалась и тоже начала хихикать, Затем откинулась на спину и просто по-конски заржала, пугая окурки и подошвы проходящих Людей.
Графини-Вишни, хохоча, обнялись и наконец-то сдохли. И Смерти было абсолютно наплевать, каким путем они напоролись на зазубренное лезвие косы, совершенно случайно выставленное из-под плаща. Выпав из задницы или изо рта.
Journal information